Полярная станция «Бухта Тихая» работала на острове Гукера в архипелаге Земля Франца-Иосифа с 1929-го по конец 1950-х годов. Несколько десятилетий она была «столицей» советской Арктики, одной из крупнейших высокоширотных станций СССР. Здесь не прекращали работу даже в годы Великой Отечественной войны. В 2019 году «Тихая» отмечает 90-летие.
Почти тысяча километров до Северного полюса. Много это или мало? Здесь, в Тихой, об этом не задумываешься. Только если смотреть на карту, видно: мы почти на вершине планеты. А вокруг географические названия, которые когда-то звучали на уроках в школе.
«Земля Франца-Иосифа — это вообще Россия?», — спросят уже на Большой земле. «Росси-и-я», — протянешь задумчиво и снова вспомнишь бесконечный полярный день, тёмное тягучее тело океана, льды, снег и туманы.
К соседнему острову Скотт-Келти приплыл айсберг. Наверное, ночью. Похож на взлётную полосу или стол. Тут у каждого свои ассоциации.
Много дней бухта была забита мелким льдом, но этот день совсем другой. До скалы Рубини чистая, солнечными бликами играющая вода. Скоро придёт «50 лет Победы» — летом атомоход возит туристов от Мурманска до Северного полюса с остановками на ЗФИ.
Встречают ледокол в Тихой, опорном пункте национального парка «Русская Арктика», с самоваром. Гости в высоких широтах — редкая радость. Обменяться новостями, отдать и получить письма, увидеть другие лица. Всё-таки работа в закрытом коллективе — дело непростое.
Вопросы, которые задают туристы, бывают очень разными. Англичанка однажды спросила, как тут обстоят дела с ванной. Рассказали о русской бане, строгих правилах на станции. Все здесь почти солдаты. Несут полярную службу.
Песец, лихач и растяпа, утащил перчатку у кого-то из туристов. Несётся между камней и прячет её подальше от людей.
В Арктике нет границ между человеком и природой. Это космос. Ты погружаешься в этот новый мир и пропадаешь. Медведи идут своими традиционными тропами мимо станции, заглядывают в окна. Песец поселился вместе с семьёй где-то недалеко. Птичий базар шумит на скале Рубини, как мегаполис. Моржи появляются каждый день группой — нам кажется, что на экскурсию. Иногда поодиночке проплывают на льдинах, поворачиваясь то одним, то другим боком под солнечными лучами.
История Тихой богата на имена и события. Экспедиция Георгия Седова зимовала здесь. Отто Шмидт организовал в бухте первую полярную станцию, Кренкель установил рекорд дальности связи, с помощью радиостанции на коротких волнах он смог пообщаться с американской антарктической базой. Рядом с островом Гукера дирижабль «Граф Цеппелин» обменялся почтой с ледоколом «Малыгин».
При Иване Папанине в Тихой случился «строительный бум», кроме других зданий появился авиационный ангар на два самолёта. Считается, что это одно из самых известных зданий, расположенных в высоких широтах. Работы по реставрации самолётного ангара, которые проводит команда Арктического музейно-выставочного центра, в этом году выйдут на пиковый уровень.
Ещё в 2011 году Тихая была заброшенным поселком, оставленной в конце 50-х годов XX века полярной станцией. Было ощущение, что люди отсюда исчезли мгновенно: не заколотили окна, не закрыли двери, оставили вещи, не убрали мусор.
Первая экспедиция нацпарка в Тихой проходила тяжело. В дома набился снег, с годами превратившийся в лёд — жить было негде.
— Мы оценили масштаб бедствия, поняли, что надо очищать станцию без техники, вручную. Провели инвентаризацию объектов, обладающих признаками историко-культурной ценности, составили подробную карту, — говорит Андрей Кунников, начальник станции, все эти годы он занимается Тихой.
Следующие два летних сезона мусор собирали в мешки, в 2014-м вывезли примерно 100 т. В то же время ремонтировали здания. Сейчас для проживания подходят четыре дома, остановиться на острове Гукера могут 20 человек.
Каждый год в Тихой бывает от 800 до тысячи гостей. Для них разработаны экологические тропы, ведь всё в Арктике хрупко.
— В одном из домов мы нашли кроватку. Увидеть такое на полярной станции, тем более так далеко от цивилизации, удивительно, — рассказывает Евгений Ермолов, начальник отдела сохранения историко-культурного наследия нацпарка.
Такой находке есть объяснение. В 1935 году в Тихой родилась девочка Северина. Имя редкое и такое же необычное, как место появления на свет. Полярники предлагали и другие варианты — вопрос решался на общем собрании, например Ледоксана, Гукерная, Зефика, Баренца. Через год выбирали имя уже для мальчишки, брата Северины. Назвали в духе времени — Родварк, родившийся в Арктике.
— На ЗФИ, куда ни посмотри, увидишь какую-нибудь уникальную вещь, — продолжает Ермолов.
В прошлом сезоне на чердаке одного из домов в Тихой полярники нашли избирательную урну красного цвета с печатью из пластилина.
— Всё так добротно сделано: урна с прорезью для голосования. То есть люди были влиты в общественно-политическую жизнь страны и не чувствовали своей оторванности от Большой земли.
Всего в 150 км от Тихой в годы Великой Отечественной войны, с 1943-го по 1944-й, на острове Земля Александры работала секретная немецкая метеостанция «Кладоискатель».
— Я слышал много легенд об этом: что там бункер Гитлера, что туда вывезли золота Рейха и там огромный грот, в котором ремонтировали подводные лодки. Вся немецкая станция сейчас — это куча ржавых консервных банок.
Если вспомнить о других территориях нацпарка, то в 2016 году на Новой Земле было найдено восьмиметровое поморское судно, шитое вицей. В 2017–2018-м на острове Алджер Ермолов увидел и забрал в коллекцию музея две части металлического флага 1930 года.
— Экспедиция шла в бухту Тихую. В ней участвовал весь цвет науки: Шмидт, Самойлович, Визе. Первый раз в 29-м году они открыли станцию на острове Гукера. А в 30-м году ехали туда поставить радиостанцию, сменить зимовщиков и забросить знаменитых Урванцева и Ушакова на Северную Землю. Все они были на острове Алджер и имели отношение к установке флага. Это была вторая экспедиция Советского Союза на ЗФИ. То есть это первый государственный флаг на спорных территориях, которые с этого момента стали советскими.
Чем дальше на север, тем проще и строже. Чем ближе к арктическим многолетним льдам, тем чище цвет и люди.
— Работников мы набираем тщательным образом. — Кунников убирает снег с площадки перед домом. — Поскольку место такое, откуда нельзя уехать на ближайшем трамвайчике. А отработать нужно 2–3 месяца. Люди должны быть и физически, и морально устойчивы.
В 2019 году нацпарк планирует провести эколого-просветительский лагерь совместно с Русским географическим обществом.
Кунников говорит, что в Тихой всё просто: «Много работаем, много едим и почаще ходим в баню». А ещё Тихую приходится делить с белыми медведями.
Если льда много, то хищники приходят часто. В 2014 году в гости заглянуло больше 30 медведей за сезон. В среднем за лето 10–15 встреч.
— Нужно быть очень-очень осторожным в перемещении по станции. Здесь достаточно узкий обзор. Соответственно, строжайшее соблюдение дисциплины. К счастью, острых инцидентов не было, и никто не пострадал: ни медведи, ни люди.
— Интересным для нас стал опыт установки солнечных панелей. За полтора месяца мы поняли, что их мощности хватает, для того чтобы 15–20 человек пользовались электричеством.
Какой будет Тихая в перспективе? Она станет сезонным стационаром, работающим с начала лета до середины осени, до последних круизов. Планируется, что постоянно будут проживать 5–10 человек и научные группы.
— Мы предполагаем, что количество туристов может возрасти. «Русская Арктика» — самая северная и самая большая заповедная территория России. Архипелаг Земля Франца-Иосифа — самая северная территория России и самая северная суша Евразии. А психология человека такова: всё, к чему можно применить слово «самый», ему любопытно, — считает Александр Кирилов, директор нацпарка.
В бухту заходит ледокол. Скоро в Тихой будут гости. Кунников надевает ушанку — на фотографиях последних лет он всегда в ней. Практически символ.
— Да не хочется быть никаким символом, — отмахивается Андрей. — Просто, бывает, карта ложится. Это как жениться или замуж выйти: полюбишь — и всё. А ещё мы получаем обратную связь от людей, которые тут были в начале 2000-х, видели состояние станции несколько лет назад. Было страшно, а сейчас уже классно.
Через несколько дней на остров, как всегда внезапно, ляжет туман. Бухты больше нет — только разлитое кем-то молоко. А ты плывёшь в доме-ковчеге среди тишины.
