Вебинар «Изучение промысловых морских млекопитающих на Чукотке за последние 25 лет»
В ходе вебинара Денис Литовка представил презентацию и ответил на вопросы слушателей.
Доступны ли данные по спутниковому мониторингу китов метками в сети? И можно ли отследить в реальном времени их передвижение?
К сожалению, нет. Это проводилось в 2005-2006 годах, данные все есть в статье, которая там указана. После нас провели ещё очень интересное мечение серых китов на Сахалине, двух китов пометили. Я знаю, что среди них была одна половозрелая самка по имени Варя (так зовут и мою маму). Она совершила переворот в биологии или ихтиологии, и все представления о популяциях и географической изоляции серых китов перевернула. То есть она ушла от Сахалина в Калифорнию, а потом весной на север до Британской Колумбии, накуролесила там и вернулась на Сахалин. Всегда учёные думали, что это разные популяции, а оказалось, нет. То же самое сказала нам и генетика, что 100% генетические исследования не дают, что возможно смешение популяций. Но все эти работы опубликованы, можно их найти и почитать. Наши исследования были реализованы в 2005-2006 годах.
Сколько человек принимают участие в исследованиях на Чукотке?
У меня в лаборатории 3,5 человека. С половиной потому, что один из них работает ещё в другой лаборатории. Сколько ежегодно приезжает на Чукотку сложно оценить, так как я не работаю в управлении миграции, сложно сказать. И по поводу учёных, которые работают по морским млекопитающим, тоже сложно сказать. Мы ежегодно привлекаем ещё двух-четырёх сотрудников, то есть восемь человек в год.
Используют ли токсикологический анализ, для того чтобы разрешать или запрещать вылов китов малым народам Севера?
Вопрос интересный и скользкий, потому что мы затрагиваем феномен вонючих китов, которых население не употребляет в пищу. При добыче такого кита нужно обязательно провести исследование, но сделать это на месте невозможно, потому что нужна выездная лаборатория и это дорого. Но там присутствуют учёные и ветеринары, которые решают, съедобен он или нет. Сейчас практически их не добывают, охотники научились вынюхивать их, чувствовать их дыхание и обходить. А пару лет назад добывали до десяти таких китов в год. При добыче такого кита составлялся акт о том, что он несъедобен. Далее комиссия составляла свой акт и кита уничтожали, после этого он исключался из квоты. Такая вот процедура.
Обращаются ли к вам представители океанариумов и дельфинариев с просьбой помочь подобрать каких-либо морских млекопитающих для их организаций?
Это было, но наше маленькое отделение таким не занимается. Вообще в 2001 году приехали ловцы белух, они собирались ловить ещё и моржей. Я отказался наотрез, потому что биология должна быть здесь, а ловцы — в другом. Дельфинарии и океанариумы связываются с нашим центром во Владивостоке, а они занимаются этим точно.
Вы сказали, что был период, когда около 20 лет не было наблюдений за морскими млекопитающими. Сейчас, по сравнению со старыми данными, как изменилось положение с популяцией морских млекопитающих? Можно сказать, что их число сократилось или, наоборот, увеличилось? Или, может быть, они переместились?
Я, наверное, неправильно выразился. Не 20 лет не было исследований, а отсутствие инфраструктуры и дороговизна работ приводят к тому, что… Казалось бы, один вид, одна популяция, но нужно собраться двум-трём странам синхронно, параллельно и по одной методике проводить исследования. Можете себе представить? Несмотря на языковые барьеры, мы встречаемся и проводим мероприятия по моржу, белухе и тюленям.
То, что было сделано по моржу в 2005 году, было сделано спустя 20 лет после последних исследований. По-хорошему такие исследования надо проводить каждые пять лет. Сейчас мы пытаемся использовать другой метод оценки численности моржа — не летая, не на ледоколах и без спутникового мечения, сейчас используется другая методика.
В отличие от моржа все остальные семь видов находятся в относительно хорошем состоянии — китообразные растут, численность серого кита восстановилась.
Вопрос по международному сотрудничеству. С какими странами удалось установить наиболее эффективные исследовательские взаимоотношения? Кто принимает больше всего участия?
Всё зависит, конечно, от вида. Простой пример. В 1998 году канадцы в море Бофорта пометили белух спутниковыми передатчиками поздней осенью. Они думали, что белухи где-то у них побудут, а они взяли и проплыли 800 км на север по паковым льдам. Канадцы думали, что они передумают и вернутся или повернут на восток. Ничего подобного, они рванули на запад, обошли остров Врангеля, вошли в Берингов пролив, и уже у наших берегов у передатчика сел аккумулятор. С тех пор канадцы инициализировали эти исследования, потому что у аборигенов Канады белухи — первый промысловый вид, потом гренландский кит и нарвал.
Последний вопрос про популяцию белух. Предполагается ли ввести специальный природоохранный статус для анадырской популяции белух?
Я думаю, нет. Мы её сейчас изучаем. Во-первых, на неё оказывается минимальное антропогенное давление. В Анадырском заливе её не трогают вообще. Восточнее рыбаки ловят аляскинских и канадских белух. Я слышал, что хотели изменить природоохранный статус серого кита, его калифорнийской популяции, и чуть ли не вывести его из Красной книги, потому что численность выросла и перевалила за оптимальную.