Юлия, расскажите о своей профессиональной деятельности.

Я работаю на учебно-научной базе географического факультета МГУ, параллельно пишу диссертацию о развитии моногородов Севера. Также я занимаюсь международной научной деятельностью.

Вы работаете на Хибинской учебно-научной базе? Расскажите о ней, пожалуйста.

Это база географического факультета МГУ, расположена в Мурманской области, в горах Хибины. Она была основана в 1948 году для организации учебных практик студентов-географов, потому основная наша задача — образовательная. Каждый год к нам на станцию приезжают студенты различных факультетов МГУ, а также других вузов России, впрочем, и из других стран, например, студенты из Великобритании, Германии, Финляндии.

На базе также занимаются и научной работой, верно?

Из перспективных научных работ у нас развитие методов оценки распределения снежного покрова на территории Хибинского горного массива, динамика нивальных процессов в условиях глобального изменения климата, всё, что связано со снегом, лавинами, в том числе социоэкологический мониторинг качества жизни населения Арктики.

Естественно, мы уделяем большое внимание международному научному сотрудничеству. Наша станция входит в Международную сеть наземных исследований и мониторинга в Арктике — Interact (International Network for Terrestrial Research and Monitoring in the Arctic). Это достаточно большая циркумарктическая сеть, в которую входит 71 (может быть, уже и больше) станция в северной Европе, России, США, Канаде, Гренландии — много где.

На Хибинской базе работают учёные не только из России?

Каждый год к нам приезжают учёные из разных стран и институтов для проведения исследований по разным дисциплинам: по биологии, геоморфологии, по снегу и так далее. В последние годы на станцию к нам приезжали учёные из Финляндии, Великобритании, Австрии, Румынии, Норвегии. Большая география.

А что касается студентов вузов: ведутся ли совместные международные исследования студентов?

Бывает по-разному. На кафедрах каждого факультета есть свой план. Например, к нам приезжают учащиеся кафедры рационального природопользования географического факультета МГУ. Если у них есть какие-то соглашения с вузами других стран, то, конечно, они могут приглашать студентов, налаживать взаимосвязи.

Расскажите теперь о вашей научной работе. Какие проблемы актуальны сейчас для моногородов?

Вообще, проблемы моногородов, не только Арктики, схожи. Например, слабая диверсификация экономики, неразвитая структура занятости населения, то есть высокая безработица. В тех городах, где происходит добыча ресурсов, возникают проблемы с экологией и здоровьем населения. На самом деле спектр проблем очень широк. Поэтому при постановке вопроса проблематики моногородов необходим комплексный подход, ведь они взаимосвязаны.

В последние годы правительство страны ведёт активную работу по контролю социально-экономического положения моногородов, идёт большая государственная поддержка.

Почему Вы изучаете проблемы только арктических моногородов, если проблемы схожи?

В первую очередь потому, что основные моногорода Арктики — это ресурсные города, здесь происходит добыча. А во-вторых, Арктика на повестке дня у государства. И в связи с этим, а также с учётом например развития Северного морского пути, у них появляются большие шансы стабилизации и даже развития социально-экономического положения. Это может произойти за счёт притока инвестиций, развития инфраструктуры, инновационной деятельности, развития туристического кластера.

А как сейчас развивается туристический кластер в Мурманской области?

Конечно, нужно вспомнить о Хибинах, где как раз располагается наша база. Здесь очень развит горнолыжный туризм. Самое главное, что развитие туристической инфраструктуры идёт очень активными темпами.

Вы сотрудничаете с Консультативной группой ISIRA при Международном арктическом научном комитете.

Да, МАНК — это очень большая организация, созданная в 1990-х годах. В ней участвуют учёные из различных стран. В неё входит 23 страны, не только арктические. Понятно, что изменения, происходящие в Арктике, не остаются только в Арктике, но влияют на весь остальной мир, поэтому важно вести диалог не только в рамках арктических государств.

В организации есть рабочие группы по различным вопросам: экологии, атмосфере, океанам и так далее, а также есть консультативная группа — Международная научная инициатива в Российской Арктике (ISIRA — The International Science Initiative in the Russian Arctic). Это международная группа экспертов, куда входят представители российских научных организаций, национальные представители стран — участниц комитета. Это своеобразный форум для взаимодействия по международным научно-исследовательским проектам в Российской Арктике.

Юлия, какие арктические темы сейчас наиболее актуальны в международной научной среде?

Учитывая то, что все изменения, происходящие в Арктике, эхом отзываются в других широтах нашей планеты, международное сотрудничество позволяет получить общую картину. Это позволяет адекватно реагировать на изменения. В апреле этого года в Японии состоялась Международная конференция по планированию исследований в Арктике, в работе которой принимало участие больше сотни учёных из 27 стран. После мероприятия было представлено итоговое заявление, где обозначили основные ориентиры для исследований в Арктике. Один из основных пунктов гласит, что важно предупреждать какие-то изменения, а не отвечать на их последствия. Для этого нужно вести постоянный мониторинг изменений окружающей среды. Поэтому необходимо создать чёткую сеть наблюдений в Арктике.

Также в международном сообществе много говорят о междисциплинарном подходе к исследованиям. Сейчас очень остро стоит вопрос диалога между естественными и социальными науками, наверное, не только в Арктике. Такие инициативы много внимания сейчас к себе привлекают.

На большой арктической арене должен установиться диалог. Не только между учёными, но с привлечением общественности, правительств, промышленности, коренных жителей Арктики.

Юлия, а как Вы отнеслись к новости о том, что на арктической станции медведю скормили взрывпакет?

Не знаю, как на это реагировать, непонятно, как это могло случиться. Наверное, такие вопросы должны строго регулироваться. Например, на Шпицбергене есть очень чёткие правила взаимодействия с животными. Когда я там была, то перед выходом в поле нам выдавали ружья и сигнальные ракеты для отпугивания медведей. При встрече с животным сначала нужно использовать ракетницу, но если это не действует, медведь не убежал, то ружьё используется только в крайних случаях. Если медведь убит, то норвежская сторона возбуждает уголовное дело и тщательно расследует этот факт. Таким образом, человеку нужно доказать, была ли угроза жизни.

С учётом развития арктической тематики, возрастающим интересом к региону, количество людей, прибывающих в Арктику, будет только увеличиваться, поэтому нужно вводить строгие правила взаимодействия с животными, регулировать это на государственном уровне.